Метро после полуночи совсем не то, что днем! В моем вагоне треть пьяных, треть бомжей, а остальные настороженно озираются на каждого входящего. Не будет ли буянить?

Второй час ночи, станция метро «Киевская» Филевской линии. Голос из динамика:

- Движение закончено, просьба освободить платформу!

Опа, откуда столько милиции? На платформу спускаются мужики в форме:

- На выход, граждане, метро закрыто!

- Сегодня еще нормально, обычно приходится пьяных выводить, - рассказывает милиционер Володя. - Мы их в вытрезвитель сразу сдаем.

Вход в метро на ключ тоже закрывает милиция. Замки на всех дверях одинаковые, поэтому ключей всего два - один у милиционера, другой у дежурного по станции.

Толпы людей... после часа ночи

Едва двери станции закрылись, в метро начинается час пик. Ночной. Через станцию один за другим, с интервалом минут в пять, не притормаживая и дико гудя, проносятся пустые составы.

- Это резервные, на стоянку идут, - поясняет уборщица Валентина. - А гудят, чтобы никто к краю платформы не подходил. А то зацепит ненароком!

Шума, несмотря на отсутствие пассажиров, больше, чем днем. Хотя в  метро после закрытия - уйма народу. Почти все, кроме милиции, в оранжевых жилетах. Уборщицы, электрики, путейцы. Вспоминаю слухи об огромных крысах, которые носятся по ночному метро.

- Бывает, мыши встречаются. Наверху - палатки с едой, - поясняют работники метро. - Вот они там и кормятся. А здесь свои гнезда вьют.

На рельсах под шпалами замечаю трубу, из которой льется темная жидкость.

- Это стоки от влажной уборки, - поясняет наш провожатый Надежда Михалина, начальник

3-й дистанции движения Московского метрополитена. - Стоки, кстати, не просто в землю сливаются. Они в очистные сооружения попадают.

Дымить нельзя, но окурков - море

Смотрю на рельсы - ба! - целый слой окурков. Откуда? В метро же курить нельзя!

- Курят, и еще как, - поясняет один из милиционеров. - И в переходах, и на платформе, а вечером, когда пьяные, - и в вагонах. Ловим их, конечно, но нарушителей все равно хватает.

- Иногда кошельки находим, - говорит уборщица. - Их карманники, как деньги вытащат, сразу выкидывают, чтобы не погореть.

Пол на платформах и в вестибюлях моют не водой, а специальным химическим раствором. Он и грязь смывает, и обеззараживает. Еще бы: после ежедневной давки метро превращается в скопище бактерий!

Подхожу к уборщице Валентине - она оттирает лепнину на стенах. На меня смотрят фрески: товарищ Сталин и Калинин с колхозниками. Целый иконостас вождей! И вдруг понимаю - а ведь на станции... ладаном пахнет.

- Это от шампуня, который мы в воду добавляем, - улыбается Валентина. - Я уже привыкла.

Бомба с котятами

Вагоны ночью тоже вовсю драят. Но не на станции, а в депо. Моют «химией», убивающей возбудителей чесотки и других кожных хворей. Весной и осенью, бывает, уборщики подбирают зонтики и перчатки. Однажды нашли закрытую коробку. Пригласили милиционера. Тот проверил металлоискателем - запищало. Бомба?! Коробку аккуратно перенесли в специальную взрывозащитную камеру, проверили содержимое. Там оказались... котята! А металлоискатель, как видно, сработал на скрепки в картонных стенках коробки.

Дежурная по станции встречает последний поезд.

Пьяные «диггеры»

Третий час ночи. Слышу на станции... автомобильный гудок. И запах - выхлопными газами тянет. Автомобили в метро?! Нет, это поезд - хозяйственный, оранжевый, с красными фонарями со всех сторон. Едем по тоннелю. Когда включен свет, видишь, что тоннель - это не узкий темный ход под Москвой, по которому ты несешься днем. Это целый самолетный ангар, тянущийся на много километров!

В тоннелях, кстати, как рассказывают работники метро, нередко отлавливают экстремалов. «Идейные» диггеры - редкость. Куда чаще попадаются пьяные, зашедшие с платформы в тоннель по нужде. Весной и осенью пешком по шпалам разгуливают психически больные. Иногда происходят анекдотичные случаи. Приехал провинциал в Москву, спустился на Киевском вокзале в метро, а время позднее - электрички ходят редко.

- Пешком быстрее будет! - осеняет решительного дядю. Он спрыгивает с платформы на рельсы и топает на соседнюю станцию.

- Проникнуть в тоннель незамеченным невозможно, - уверяет Ольга Колокольчикова, начальник станции «Киевская-Филевская». - У нас же там объемная сигнализация установлена. Человек вошел, тут же мигает лампочка и включается сирена-ревун. В тоннеле включают свет и отправляют туда локомотивную бригаду.

Машинисты ночуют прямо на работе

Именно у них - работников локомотивных бригад - самая трудная работа. Особенно у тех, кому выпала вечерняя смена. Поезд на конечную станцию, как правило, прибывает ближе к двум ночи. Пока по каждому вагону пройдешь, стояночный тормоз закрутишь... Конечно, ни о какой ночевке дома и речи быть не может. Да и куда ехать в три-четыре часа ночи, если метро не ходит да и живешь ты в Мытищах? Поэтому машинисты идут в специальные комнаты отдыха, спят пару часов и в пять утра - опять за «штурвал». Перед сменой у них замеряют давление, а если есть подозрение, что человек нетрезв, - заставляют подышать в трубочку. Но это не всегда помогает. Машинисты, бывает, засыпают в кабине и проезжают станции. Зато утром мужики работают только два-три часа и едут домой отсыпаться.

За кулисами

Замечаю в вестибюле открытую дверь. Вот оно - закулисье метро! Захожу: электрочайник, вырезка из журнала «Огонек», советских времен потертая мебель. Атмосфера строительного вагончика. Да... Унитаз, упрятанный в пол, чугунный сливной бачок 1960 года, облупившаяся краска, в углу - веничек. Сюда прогресс пока не дошел.

Шестой час утра. К стеклянным дверям подтягиваются первые пассажиры. Помятые, невыспавшиеся - молчаливые тени. Оказывается, первая электричка очень популярна. Все, Москва проснулась, поехали!